Чуть больше месяца остается до IV саммита прикаспийских стран. В этот раз главы России, Казахстана, Ирана, Туркменистана и Азербайджана соберутся 29 сентября в Астрахани и попытаются продвинуться в решении основных проблем Каспийского моря.

Например, нужно сохранить популяцию осетровых рыб, разделить зону ответственности между странами (разграничить акваторию и дно Каспия), зафиксировать размер исключительной экономической зоны прикаспийских государств, решить вопрос с прокладкой Транскаспийского газопровода, определиться с принадлежностью спорных газовых месторождений и так далее. Пока все эти вопросы, несмотря на усилия дипломатов, с трудом находят свое разрешение.

Эти вопросы «висят в воздухе» уже 23 года. Ранее, когда был Советский Союз, то соответственно две страны и делили Каспийское море – СССР и Иран. Затем Союз распался, и встал вопрос: а как делить Каспий?

В мае 2003 года Казахстан, Россия и Азербайджан приняли трехстороннее соглашение, разграничившее около 2/3 дна Каспия: за Казахстаном – 27% морского дна, за Россией – 19%, за Азербайджаном – 18%. Россия выступала и выступает за деление недр и шельфа при сохранении общего пользования водами Каспия, но Иран не устраивает деление по береговой линии, а Азербайджан и Туркменистан против разграничения только по дну Каспия.

Например, Исламская Республика Иран предлагает разделить дно Каспийского моря поровну – по 20% между пятью странами – и соглашение между Казахстаном, Россией и Азербайджаном не признает.

Иран понять можно – у республики самая маленькая длина береговой линии, а хочется если уж не больше, то не меньше, чем у соседей, но это неприемлемо для других каспийских государств. И хотя на последнем саммите прикаспийских государств, который состоялся осенью 2010 года в Баку, экс-президент России Дмитрий Медведев оптимистично заявлял, что вопрос по разделу Каспия будет решен через год, этого так и не произошло.

Другой вопрос – прокладка Транскаспийского газопровода по морскому дну от Туркмении в сторону Азербайджана. Россия и Иран категорически против, но их пытаются переубедить и объяснить, что они не вправе решать, строить или не строить Транскаспий, так как труба пойдет вне зоны их ответственности.

Вопрос о строительстве пока завис еще и по причине разногласий между Азербайджаном и Туркменистаном о праве собственности на морское месторождение углеводородов – «Кяпаз» (Южный Каспий). Азербайджан неоднократно предлагал Туркменистану совместную его разработку и эксплуатацию, но это не устраивает Ашхабад.

Хотя нельзя сказать, что за все годы после распада СССР прикаспийские государства только спорят и не находят консенсус. Так, есть негласная договоренность о том, что в акватории Каспийского моря не будет присутствия вооруженных сил третьих государств, с января этого года приостановлен промышленный лов осетровых, правда, всего на год, но, по словам губернатора Астраханской области Александра Жилкина, «поддержка моратория на промышленный лов осетровых, который объявила Россия и поддержал Казахстан, должна стать одной из главных тем на Каспийском саммите».

Другой положительный пример сотрудничества – запуск круизного судна. На недавней встрече министры транспорта прикаспийских государств договорились запустить круизный маршрут из Астрахани через Казахстан, Туркменистан, Иран и Азербайджан. С заходом лайнера в порты всех стран Каспийского бассейна. Правда, не совсем понятно, примут ли главы государств решение о безвизовом посещении своих стран гражданами прикаспийских государств?

Но в любом случае уже хорошо, что Каспий становится морем дружбы, а не только морем неразрешимых проблем. Ведь главный вопрос о правовом статусе водоема по-прежнему остается нерешенным.

Например, если принять предложение Тегерана о разделе шельфа на пять одинаковых по площади участков, то в этом случае Казахстан может лишиться до 10% своего участка на Каспии. Кстати, Нурсултан Назарбаев еще в начале 2000-х годов предлагал «установить прибрежные рыболовные зоны согласованной ширины, дно и недра разделить на национальные секторы, остальную часть моря оставить общей. Наш подход позволяет четко разграничить права прибрежных государств на минеральные ресурсы».

Что касается другого камня преткновения – строительства Транскаспийского газопровода: Россия настаивает, чтобы в Конвенции о правовом статусе Каспийского моря обязательно присутствовал пункт, согласно которому «любые трубопроводы по дну Каспия могут быть проложены только с согласия всех пяти прикаспийских стран». Соответственно Азербайджан и Туркменистан подписывать такой документ категорически отказываются, потому что в этом случае они почти наверняка не получат поддержки соседей и лишатся возможности проложить газопровод по дну моря.

Другой деликатный момент – вопрос о военном присутствии на Каспии. На данный момент Россия не готова сокращать свою военную флотилию в акватории моря, а вопрос о милитаризации Каспия тесно связан с другой проблемой. В Баку и Ашхабаде не согласны с утверждением Москвы о том, что разграничение границ должно идти только по дну Каспия, а водное пространство моря должно остаться в общей собственности пяти стран Каспия. Другими словами, они опасаются, что в случае обострения политической ситуации нежданно-негаданно увидят российские военные корабли вблизи своей территории.

Поэтому Азербайджан и Туркмения настаивают на установке морских государственных границ, Россия не согласна, но в свою очередь лоббирует принятие документа, где будет закреплен отказ прикаспийских государств от присутствия внекаспийских иностранных держав.

Так что нерешенных вопросов много, и станет ли прорывным IV Каспийский саммит, который пройдет осенью этого года в Астрахани, пока сказать сложно, учитывая, что решения принимаются на основе консенсуса глав государств. Пока никто из экспертов не прогнозирует, что в оставшееся до саммита «каспийской пятерки» время стороны успеют согласовать текст Конвенции по Каспию.

Однако если правовой статус Каспия будет решен, если президентам удастся договориться о разделе водоема, подписать Конвенцию о правовом статусе Каспийского моря, то с ее принятием Казахстан закроет для себя последний проблемный вопрос, связанный с делимитацией государственной границы.